В Центральном Доме Художника
на Крымском валу с 28 марта по 05 апреля 2015 года
проходит XXXVIII Антикварный салон
в рамках которого, создана небольшая экспозиция с изделиями поставщиков Двора Его Императорского Величества.
В 1856 году Александр II вводит почётное звание «Поставщика Высочайшего Двора и Великокняжеских Дворов», утверждает регламент и вид знака. С 1862 года разрешается употребление государственного герба на вывесках и изделиях фабрикантам, художникам и ремесленникам, которые поставляли приготовленные ими предметы к Высочайшему Двору или исполняли заказы для Двора в продолжение 8-10-ти лет. Для получения такого звания, которое само по себе означало серьёзную рекламу, требовалось соблюдение ряда условий: добросовестно поставлять двору «по сравнительно малым ценам» товары или работы собственного производства в течение 8 — 10 лет, участвовать в промышленных выставках, не иметь рекламаций от потребителей и т. д. Звание Поставщика Двора присваивалось не предприятию, а владельцу лично, в случае смены владельца новому владельцу либо наследнику требовалось получать звание заново.
Скульптура «Медный всадник». Россия, С-Петербурга. Мастерская Дипнера. 1840-1850 гг.
Впервые технику под названием «русская мозаика» русские мастера Петергофской шлифовальной фабрики с успехом применили при декорировании интерьеров "Агатовых комнат" в Царском Селе, созданных по проекту Ч. Камерона (1780-ые годы). Большие вазы, которые изготавливали по рисункам архитекторов русского классицизма (ныне экспонируются в петербургском Эрмитаже), также облицованы в технике "русской мозаики" пластинками малахита и лазурита. Сложнейшую работу на криволинейных поверхностях мастера довели до совершенства, благодаря чему облицовка воспринимается как монолитный объем.
Фрагмент. Скульптура «Медный всадник». Россия, С-Петербурга. Мастерская Дипнера. 1840-1850 гг.
Бронза, литье, патинирование, малахит «Русская мозаика». Частная коллекция.
Технология представляла собой следующий процесс: форму, выполненную предварительно из камня, меди или другого материала, покрывали горячей мастикой из канифоли и воска, на которую наклеивали малахитовые пластинки толщиной в несколько миллиметров, с почти незаметными, тщательно подогнанными швами, что давало впечатление цельного камня. Если между пластинками образовывались щели - швы, их затирали мастикой, смешанной с малахитовым порошком. Затем предмет шлифовали и полировали.
Одна из парных ваз с морской тематикой. Россия, С-Петербург. ИФЗ. Н-I, 1837 г. Исполнитель Столетов.
Фарфор, надглазурная роспись, золочение. Частная коллекция.
Фрагмент. Вазы парные с морской тематикой. Россия, С-Петербург. ИФЗ. Н-I, 1837 г.
Императорский фарфоровый завод — одно из старейших в Европе, первое и одно из крупнейших в России предприятий по производству художественных фарфоровых изделий. Расположен в Санкт-Петербурге, основан в 1744 году. Подробнее об этом замечательном предприятии и его изделиях мы писали, когда освещали выставку в Царицыно (Подробнее читать ).
Вазы парные с морской тематикой. Россия, С-Петербург. ИФЗ. Н-I, 1837 г.
Исполнитель Столетов. Фарфор, надглазурная роспись, золочение. Частная коллекция.
Чайный сервиз. Россия, Москва. Фирма К. Фаберже. 1896 г. Серебро, кость, эмаль, золочение.
Высота сахарницы -9,5 см.
Коллекция салона «На Кутузовском, 24».
В 1882 году на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве изделия фирмы Карла Фаберже привлекли внимание императора Александра III. Петер Карл получил покровительство царской семьи и звание «ювелира Его Императорского Величества и ювелира Императорского Эрмитажа». В 1900 году в Париже Фаберже получил звание «мастера Парижской гильдии ювелиров», а также его наградили орденом Почётного легиона.
Чайно-кофейный сервиз. Россия, Москва. Фирма И. Хлебникова. 1891 г.
Серебро, гравировка, золочение. Коллекция салона «На Кутузовском, 24».
Владелец фирмы Хлебников Иван Петрович до 1867 г. работал в Петербурге, в 1870-1871 гг. основал фирму в Москве. В художественной культуре второй половины ХIХ - начала ХХ.века фирма сыграла выдающуюся роль и внесла огромный вклад в ювелирное искусство. Её мастера неоднократно удостаивались чести выполнять заказы для императорской семьи благодаря сочетанию высокого профессионализма, оригинальности замыслов и знанию национальных традиций - фирма удостоена звания "Поставщик Двора Его Императорского Величества". 24 июня 1917 г. фабрика закрылась. В 1918 г. основное предприятие было преобразовано в Московский платиновый завод.
Туника от-кутюр. Россия, Москва. 1906-1910 г. Дом моды Н.П. Ламановой. Тюль, пайетки, бисер, стеклярус.
Атласная вставка расшита жемчугом, стразами, шелком и металлической нитью. Частная коллекция Татьяны Абрамовой.
Надежда Петровна Ламанова (14 декабря 1861, Шутилово, Российская Империя — 14 октября 1941, Москва, РСФСР) — российский и советский модельер, художник театрального костюма. В 1900 году она была удостоена чести быть поставщицей двора Ея Императорского Величества. Также Н. Ламанова являлась главным модельером Художественного театра.
Спектакли МХТ шли только в её костюмах. Платье Раневской из «Вишневого сада», в котором имела успех Ольга Книппер‑Чехова, сделала она. Дягилевские сезоны с работами Ламановой имели оглушительный успех в Париже. Спектакли Театра Вахтангова «Турандот», «Зойкина квартира» выходят в её костюмах. Мы видим её костюмы во многих советских фильмах: «Аэлита», «Поколение победителей», «Цирк», «Александр Невский».
Фрагмент. Туника от-кутюр. Россия, Москва. 1906-1910 г. Дом моды Н.П. Ламановой.
Лансере Е.А. Верховой араб в богатом национальном костюме (Арабский шейх).
Модель 1878 г. Россия, Санкт-Петербург.
Отливка фабрики художественной бронзы Ф.Ю. Шопена. 1878-1888 г. Бронза, литье, чеканка, монтировка 48,5х50х23 см. На поземе в литье в воспроизведение подписи скульптора: «Е: ЛАНСЕРЕ:», клейом отливщика: «ОТЛИ. ШОПЕНЪ. И БЕРТО», круглый штамп Министерства финансов «ОТЪ: М.Ф. /1878/ НА 10: ЛЕТЪ:». Из коллекции К.В. Журомского.
Евгений Александрович Лансере (24 августа 1848, Моршанск — 4 апреля 1886, Нескучное, Харьковская область) — русский скульптор-анималист, Почетный вольный общник Академии художеств (1876). В 1883 году побывал в Алжире. В 1869 году получил от Императорской Академии Художеств звание классного художника 2-й степени. В 1872 году за свои работы получает от Академии художеств звание классного художника 1-й степени. С 1879 года являлся членом Московского общества любителей художеств.
Лансере Е.А. Фрагмент. Верховой араб в богатом национальном костюме (Арабский шейх). Модель 1878 г.
1777 год считается датой основания Потемкинского, а затем (после смерти его хозяина перешел в ведение казны) - с 1792 г. Императорского Стеклянного завода. Завод сам стал художественной достопримечательностью Петербурга, его включали в первые путеводители по столице и рекомендовали ознакомиться всем гостям.
Стакан кавалерский. ИСЗ. 1840-1850 гг. Бесцветный хрусталь, полировка.
Частная коллекция. Михаил и Екатерина Гаджикасимовы.
С этим предприятием связана слава русского стеклоделия. В XVIII веке отечественные мастера достигли настоящего совершенства в изготовлении эффектных изделий, украшенных пышным гравированным или резным декором. Императорский завод практически не пускал свои работы в продажу - он обеспечивал предметами роскоши императорский двор и высшую аристократию. Имея прекрасные возможности проводить дорогостоящие исследования, мастера завода выпускали стекло прекрасного качества, способное успешно конкурировать с самыми знаменитыми предприятиями Европы. Подробнее прочитать про продукцию стеклянных заводов России можно .
Вот такие шедевры представлены в экспозиции на XXXVIII Антикварном салоне в ЦДХ. Здесь можно увидеть предметы высочайшего мастерства, признанные современниками. Ведь знак поставщика Двора Его Императорского Величества являлся гарантией качества и получить его желали многие промышленники.
Антикварный салон продлится с 28 марта по 05 апреля 2015 года.
Адрес:
Крымский Вал 10, Центральный Дом Художника. Проезд до ст. метро Парк Культуры, Октябрьская.
Время работы:
вторник—воскресенье с 11:00 до 20:00. Кассы с 11:00 до 19:00.
Выходной день понедельник.
Цена билета:
взрослый — 500 руб. Подробнее .
Портниха Надежда Ламанова, известная всем дамам Москвы
Цвета ясного неба семиэтажное здание на Тверском бульваре, 10, пилонами и лепниной напоминает стоявший на его месте ампирный особняк, уступивший место доходному дому. Принадлежала прибыльная недвижимость портнихе, известной всем дамам Москвы, шившим и мечтавшим заказать у нее платья. Притом что на Кузнецком Мосту всегда можно было купить все самое модное из Франции и Англии.
Портрет работы Валентина Серова.
В Москве перед революцией насчитывались сотни дамских и мужских портных, их имена мелким шрифтом заполняли страницы адресной и справочной книги «Вся Москва» за 1917 год. Но лишь одна модистка удостоилась чести к имени, отчеству и фамилии присовокупить титул: «п. двор». Это значило, что Надежда Петровна Ламанова—Каютова была «поставщиком Двора Ея Императорского Величества». Она шила платья императрице и великим княгиням.
Присваивал титул фабрикантам император «за состояние производства и влияние на жизнь страны», а их товарам — «за весьма чистую отделку, новейший фасон, доступные цены». Чтобы его заслужить, следовало не меньше 8 лет участвовать в официальных выставках, удостаиваться наград и не получить ни одной рекламации. Николай Шустов 38 лет домогался почетного звания, давшего ему право на бутылках лучшего отечественного коньяка изображать герб Российской империи и именоваться «поставщиком Двора Его Императорского Величества».
По-видимому, парадный вход в модную мастерскую дамского платья, располагавшуюся в доме 10, украшал двуглавый орел. Наверняка два царских требования из трех — «весьма чистая отделка» и «новейший фасон» — выполнялись неукоснительно. Но сильно сомневаюсь, что «низкая цена» соблюдалась. Иначе никогда она не смогла бы заработать столько средств, чтобы заказать проект дорогому архитектору Никите Лазареву и построить собственный многоэтажный дом. В нем содержала мастерскую с двадцатью портнихами, выставочным залом, жила в комфорте, принимала на широкую ногу первых лиц мира искусства, сдавала квартиры состоятельным жильцам.
Дочь покойного обедневшего дворянина после гимназии не смогла продолжить образование. Чтобы содержать оставшихся на ее попечении трех младших сестер, которым она заменила мать, пришлось оставить родовое имение в Новгородской губернии и приехать в Москву учиться не дворянскому ремеслу в школе кройки и шитья. Несколько лет служила Надежда в модном ателье. Собственным делом обзавелась в 1885 году, на Большой Дмитровке, 23. Там к ней потянулись многие дамы, несмотря на мучительные, длившиеся часами примерки, сопровождавшиеся обмороками. Сама Надежда Петровна не шила — она создавала эскизы и делала примерку, обкалывая ткань по фигуре сотнями булавок. Уподобляла себя архитектору, который рисует, проектирует, а строят каменщики.
Сеанс примерки заканчивался словами: «Снимайте все это осторожно, эскиз готов!» Звезда Ламановой медленно, но верно поднялась очень высоко. В ее платьях танцевали дамы высшего света на Русском балу в Зимнем дворце.
Прошло четверть века, прежде чем на Тверском бульваре, 10, зажглись огни у парадного входа ателье «поставщика Двора Ея Императорского Величества». В своем доме хозяйка с размахом приняла в 1911 году приехавшего впервые в Россию короля парижской моды Поля Пуаре, познавшего русское гостеприимство с шампанским рекой и красной икрой — ведрами, рестораном «Яр» и цыганами.
Тогда, на вершине славы модистки, художник Валентин Серов, выполнявший заказы членов Императорского дома, написал ее портрет. Последний портрет в его недолгой жизни. Из-под полуопущенных век смотрят под пышной шапкой волос всевидящие глаза художницы, изучавшие самого портретиста, как клиента перед началом примерки...
Из Москвы, по наводке Надежды Петровны, ставший, несмотря на разницу лет, ее другом Поль увез купленный на рынках набор старинной и современной русской одежды: косоворотки, кокошники, сарафаны, сапожки, зарисовки армяков извозчиков и телогреек торговок. И на этой основе создал славянскую коллекцию, удивив Париж. В Кремле в Успенской звоннице, в Престольной палате Патриаршего дворца до недавних дней демонстрировались одежда и театральные костюмы этого революционера мировой моды, избавившего женщин от корсетов. Его работы попали в Москву из лучших музеев Европы. Платья Ламановой, как картины и статуи, хранит Эрмитаж.
Надежда Петровна — фигура легендарная, единственная из отечественных модельеров XIX-XX веков не забытая, упоминаемая в мемуарах, статьях, исследованиях историков моды. Она прожила 80 лет, из них 24 года — при советской власти, лишившей ее состояния, имения, домовладения, мастерской. Ламанова выжила и творила, несмотря на весь ужас. Не эмигрировала вслед за своими знатными клиентками. Одну из заказчиц ее платьев, Александру Федоровну, расстреляли вместе с мужем-царем и детьми. Другую заказчицу — великую княгиню Елизавету Федоровну — сбросили заживо в заброшенную шахту.
Потерял все и муж Ламановой, присяжный поверенный Андрей Павлович Каютов, чью фамилию она носила со своей девичьей. В Москве хорошо знали управляющего московским отделением страхового общества «Россия», актера-любителя, выступавшего на сцене под псевдонимом Вронский, члена Московского автолюбителей и Русского фотографического обществ. Стало быть, по Москве перемещалась Надежда Петровна в престижном иностранном авто.
Ни за что ни про что, просто как враждебный элемент, попала в 1919 году бывшая домовладелица в камеру Бутырской тюрьмы. Выйти на свободу помогла невенчаная жена Максима Горького, бывшая актриса Художественного театра Мария Андреева, ставшая влиятельной в Кремле после революции, которую с мужем они «приближали как могли», добывая деньги для партии Ленина. Ламанову бывшая актриса хорошо знала: Надежда Петровна с 1901 года как художник по костюмам служила в театре Константина Станиславского, сказавшего о ней: «Наша драгоценная, незаменимая, гениальная. Шаляпин в своем деле». Основатель Художественного считал ее «почти единственным специалистом в области знания и создания театрального костюма», называл «замечательной, великой».
Не сразу, но дело ей нашлось и в Советской России. Ламанова при «рабоче-крестьянской власти» проявила себя в мастерской современного костюма в художественно-производственном подотделе при ИЗО — отделе изобразительных искусств Народного комиссариата просвещения. Случилось это не без влияния актрисы Малого театра Розенель, молодой жены наркома просвещения Луначарского. Вместе с ним в демонстрационный зал Петровского Пассажа явились самые красивые женщины Москвы, актрисы театров и кино, возлюбленная Маяковского Лиля Брик и ее сестра Эльза. Они демонстрировали модели Ламановой на все случаи жизни. При нэпе появилась, как в царской России, масса разных тканей, пробудилась тяга к модной одежде у победившего класса, жен красных командиров, огорчавших Маяковского своим вкусом:
Без серпа и молота
не покажешься в свете!
В чем сегодня буду фигурять я
на балу в Реввоенсовете?!
Уехав из Москвы в эмиграцию, Марина Цветаева, вспоминая родной город, в 1924 году сочинила маленькую поэму «Полотеры», помянув воспрявшую Ламанову: «Тише сажи, мягче замши,/Полотеров взявши в дом,/Плачь! Того гляди, плясавши,/Нос богине отобьем./Та богиня — мраморная,/Нарядить — от Ламановой,/Не гляди, что мраморная,/Всем бока наламываем!»
Художественное воображение Ламановой породнилось с точным научным расчетом. Королева моды не обожествляла свое ремесло, понимала: мода нивелирует людей, не считаясь с особенностями и недостатками их телосложения. Но знала и то, как бороться с грузной фигурой, учила, что силуэт «может быть облегчен посредством сокрытия непропорциональности путем пресечения его плоскостями другой формы...».
Большой успех выпал ей и соавтору — скульптору Вере Мухиной — на Всемирной выставке в Париже в 1925 году, где они удостоились Гран-при «за национальную самобытность в сочетании с современным модным направлением». Почти каждый год Ламанову удостаивали призами и дипломами. Она снова себя почувствовала востребованной и признанной — и, на радость большевикам, призналась: «...Революция изменила мое имущественное положение, но она не изменила моих жизненных идей, а дала возможность в несравненно более широких размерах проводить их в жизнь».
Радость длилась недолго. Закончилась новая экономическая политика, и вместе с ней — всякое частное предпринимательство. По доносу соседей в марте 1928 года пришла с обыском милиция. И член Академии художественных наук Ламанова стала «лишенкой», то есть лишенной избирательных прав, изгоем, изгнанной из академии и прочих советских учреждений, где состояла. У себя на дому Ламанова занималась тем, без чего не могла существовать. Она убеждала судей, что не просто портниха, а, как художник, «создавала новые формы, новые образцы женской одежды, которые были бы приспособлены по своей простоте, удобству и дешевизне к нашему новому рабочему быту. Все мои силы, знания и энергию я посвятила с самого начала революции, работе по созданию советского быта и культуры, таким образом, моя работа в течение 11 лет является общественно полезной». Так безуспешно она пыталась убедить советскую власть в своей лояльности.
Работы в государственных учреждениях не лишили. В ее костюмах блистала Любовь Орлова в фильме «Цирк», играли Фаина Раневская, актеры в «Борисе Годунове», поставленном Станиславским, герои фильмов «Аэлита», «Александр Невский»....
Современники поражались осанкой Надежды Петровны, любовались «изящным строгим костюмом кремового цвета, отделанным бархатом, юбкой длинной, но не слишком — видны были ноги в шелковых чулках, и, что удивительно для 80-летней женщины, на высоких каблуках». Наперекор «общественному мнению» она носила на руках кольца. Так выглядела перед войной. Когда в середине октября 1941 года, после прорыва фронта, началась массовая эвакуация из Москвы, Ламанова (вместе с сестрой) явилась в Камергерский переулок, чтобы ехать с театром, где прослужила сорок лет, на вокзал. Пришла с опозданием. Ее не дождались. Началась воздушная тревога. Спуститься в метро не хватило сил. Сестры у Большого театра присели на скамейку. С нее Надежда Петровна не поднялась. Сердце разорвалось за два дня до рокового 16 октября. Панику, охватившую осажденный город, она не увидела.
Соседствовал с домом Надежды Ламановой пятиэтажный дом Нижегородско-Самарского банка. Построил его архитектор Константин Быковский в 1909 году в стиле неоклассики. Но перед парадным входом свисают два ажурных фонаря в стиле модерн. Спустя десять лет нарастил этаж военный инженер Иван Рерберг, не склонный к модерну, автор Киевского вокзала и Центрального телеграфа. Еще через девять лет надстроили седьмой этаж — возможно, тогда и появились фонари.
Известно здание жильцами-мучениками — Соломоном Михоэлсом и Вениамином Зускиным. Главного режиссера Еврейского театра и главу Еврейского антифашистского комитета отправили с другом — театроведом Владимиром Голубовым — в Минск под благовидным предлогом: оценить представленный на соискание Сталинской премии спектакль. Оттуда обоих привезли в гробах. (О них я писал в минувшем году, в очерке «Король Лир под колесами».)
Соломон Михоэлс в роли короля Лира.
Вениамин Зускин.
После смерти Сталина, санкционировавшего зверскую расправу, арестованный бывший министр госбезопасности СССР Виктор Абакумов дал письменное показание, что получил задание от председателя Правительства СССР И.В.Сталина. Выполнить задуманное поручил своему заместителю генерал-лейтенанту Сергею Огольцову, министру МГБ Белоруссии Лаврентию Цанаве и группе офицеров — «специальным людям», выполнявшим убийства без суда и следствия. На допросах они показали, что Михоэлса и его друга заманили под благовидным предлогом на загородную дачу и там якобы наехали на обоих колесами грузовика. Ночью вывезли погибших с места преступления в город и бросили на обочину малолюдной улицы, где утром их увидели прохожие. Генерал Павел Судоплатов в известных мемуарах утверждал, что Михоэлсу и Голубову сначала сделали инъекцию яда, а затем уже их переехала машина. Этой версии, размноженной в разных публикациях, я поверил. Как было не поверить, если перед лицом смерти генералы на допросах детализировали и подтверждали ее.
Генерал-полковник Виктор Абакумов.
На самом деле все произошло не так. Дочь вождя Светлана, будучи на даче в Волынском, случайно оказалась свидетелем разговора отца по телефону: «Ему что-то докладывали, а он слушал. Потом как резюме он сказал: „Ну, автомобильная катастрофа“. Я отлично помню эту интонацию — это был не вопрос, а утверждение, ответ, он не спрашивал, а предлагал это, автомобильную катастрофу».
Когда положил трубку, поздоровался с дочерью и сказал ей: «В автомобильной катастрофе разбился Михоэлс». Об автомобильной катастрофе сообщили все газеты.
Дочь Сталина, рассказывая об этом разговоре, заключила: «Он был убит, и никакой катастрофы не было. „Автомобильная катастрофа“ была официальной версией, предложенная моим отцом, когда ему доложили об исполнении».
Есть другое веское доказательство сказанному Светланой Иосифовной. Если бы колесами грузовика наехали на Михоэлса, то его не смогли бы выставить в гробу на гражданской панихиде. Как пишет друг Михоэлса Александр Борщаговский в «Записках баловня судьбы», изданных в 1991 году: «Александр Тышлер долгую январскую ночь был у гроба Михоэлса, рисовал его и видел нагим, без повреждений, без кровоподтеков, лишь с проломанным у виска черепом. Так же убит был и Володя Голубов. Жертвы наезда или автокатастрофы выглядят иначе».
Кто проломил череп великому артисту и его другу? Министр госбезопасности СССР Виктор Абакумов 30 апреля 1948 года представил список исполнителей операции с просьбой о награждении «орденом Красного Знамени: генерал-лейтенанта Огольцова С.И. и генерал-лейтенанта Цанаву Л.Ф.; орденом Отечественной войны 1-й степени: старшего лейтенанта Круглова Б.А., полковника Лебедева В.Е., полковника Шубнякова Ф.Г.; орденом Красной Звезды: майора Косырева А.Х., майора Повзуна Н.Ф.».
Кому-то из нижних чинов, я так думаю, доверили роль палача — не генералам же и офицерам выполнять грязную работу. После смерти Сталина награды у всех отняли. Виктора Абакумова расстреляли. Лаврентий Цанава умер в Бутырской тюрьме.
Странно: на Тверском бульвар, 12, до сих пор нет мемориальной доски на доме, где жили погибшие мучительной смертью народные артисты СССР Михоэлс и Зускин.
В 1801 г. в Придворный штат ввели должность придворного акушера, повивальной бабки и ее помощницы. Отмечу, что к этому времени в Санкт-Петербургской Медико-хирургической академии имелась «кафедра повивального искусства и судной медицинской науки», образованная в 1798 г. в числе первых семи кафедр указом Павла I. В 1842 г. в Академии открыли клинику для «родильниц, больных женщин вне беременности и детей больных». В 1843 г. медицинские подразделения Министерства Императорского двора свели в Придворную медицинскую часть. В ее штате значились должности лейб-акушера и четырех повивальных бабок.
Если царственные младенцы рождались вне Петербурга, то во время родов могли быть приглашаемы и местные акушеры. Когда в апреле 1818 г. в Чудовом монастыре Московского Кремля родился будущий Александр II, то к роженице, наряду с лейб-медиком А. А. Крайтоном, был приставлен известный московский акушер В. М. Рихтер.
Должность лейб-акушера, как правило, получали крепкие практики, специализировавшиеся в области акушерства. Например, с 1844 по 1855 г. должность лейб-акушера занимал Василий Богданович Шольц (1798–1860), который с 1840 г. выполнял обязанности гоф-акушера. Еще до своего назначения на должность лейб-акушера, он в 1842 г. принял роды у цесаревны Марии Александровны. Кроме указанной должности, он являлся профессором Повивального училища при Воспитательном доме. В 1845 г. лейб-акушер В. Б. Шольц был назначен лечащим врачом цесаревны, великой княгини Марии Александровны.
Лейб-акушер А. Я. Крассовский
С 1859 по 1874 г. должность лейб-акушера занимал Яков Яковлевич Шмидт (1809–1891). Выпускник медицинского факультета Дерптского университета, он три года специализировался в лучших европейских университетах и клиниках. В 1857 г. последовала вторая командировка, предполагавшая посещение акушерских клиник Германии, Франции, Бельгии и Италии. Наряду со своей придворной должностью Я. Я. Шмидт занимал должность директора Родовспомогательного заведения Воспитательного дома.
Лейб-акушер Д. О. Отт
На момент увольнения Я. Я. Шмидта имелся квалифицированный кадровый резерв на должность лейб-акушера в лице профессора А. Я. Крассовского, который с 1858 по 1876 г. возглавлял кафедру акушерства Санкт-Петербургской Медико-хирургической академии. О профессиональном уровне А. Я. Крассовского свидетельствует то, что именно он 23 декабря 1862 г. в стенах Академии выполнил первую в России операцию удаления опухоли яичника с благоприятным исходом. Также о квалификации А. Я. Крассовского говорят несколько рапортов, направленных летом 1866 г. Главным доктором Царскосельского городского госпиталя Ф. Ф. Жуковским-Волынским на имя управляющего Придворной медицинской частью. В рапортах сообщалось о виртуозной работе молодого хирурга-акушера Крассовского. Например, в ходе 45-минутной операции он удалил 40-летней княгине Энгалычевой опухоль правого яичника, причем «вырезанный мешок содержал до 60 фунтов водянистой жидкости». Подобных операций было проведено семь, и только одна закончилась летально. Даже для лучших клиник Европы это был невероятный успех. Блестящего акушера отправили за границу для усовершенствования, одновременно назначив «почетным лейб-акушером Двора Его Императорского Величества» с указанием состоять «консультантом по акушерству и гинекологии в больницах Придворного ведомства».
Когда 18 апреля 1874 г. Я. Я. Шмидта высочайшим указом уволили «по домашним обстоятельствам», уже 27 апреля на его место назначили почетного лейб-акушера Антона Яковлевича Крассовского (1821–1891). Именно он с 1874 по 1895 г. принимал все роды великокняжеского и императорского уровня.
Преемником А. Я. Крассовского в должности лейб-акушера стал Д. О. Отт, который проработал «на высочайшем уровне» с 1895 по 1917 г. Он принимал все роды императрицы Александры Федоровны в паре с акушеркой Евгенией Конрадовной Гюнст.
Рождение крупных младенцев на протяжении XIX в. систематически приводило к родовым травмам, что, в конечном счете, вызвало деградацию династии, а затем и ее падение в 1917 г
Полный бред, хотя младенцы, действительно, рождались крупными. Заметим, что эта сплетня, запущенная «либеральной общественностью» в 1890-х гг., была подхвачена большевиками в 1920-е гг. И те и другие всячески изыскивали аргументы, свидетельствовавшие о «деградации династии». Удивительно, но и сегодня можно услышать это утверждение как аргумент, подтверждающий, что Россией правили «ненормальные личности». По мнению некоторых «специалистов», именно родовые травмы привели (!) к Отечественной войне 1812 г., восстанию декабристов (1825 г.) и поражению в Крымской войне (1853–1855 гг.) (?!).
Что касается крупных младенцев, то эта «традиция» пошла от супруги Павла I – императрицы Марии Федоровны, дамы гвардейских статей. Когда она в 1796 г. родила будущего Николая I, Екатерина II совершенно искренне называла младенца богатырем. Действительно, переводя в современную метрическую систему, рост девятого ребенка Марии Федоровны составил 62 см, что соответствует весу под 6 кг.
Даже когда миниатюрная супруга Александра III «подпортила породу», то и у невысокого Николая II (168 см) рождались крупные дети (см. табл. 3). Но если на головку первого ребенка лейб-акушер Д. О. Отт был вынужден наложить щипцы, то все последующие, не менее крупные дети рождались без проблем. Например, своего пятого ребенка, царевича Алексея, императрица Александра Федоровна родила буквально за 20 минут.
Таблица 3
Оценивалось ли врачами состояние здоровья родившихся царственных младенцев
Как известно, в наше время для быстрой оценки состояния новорожденного используется шкала Апгар. В XVIII в. врачи после рождения очередного младенца также составляли официальный документ, в котором прежде всего фиксировалось его «здоровое сложение».
На следующий день после рождения будущего Александра I (12 декабря, в 9 часов 45 мин. 1777 г., Зимний дворец) петербургские нотариусы Ш. Ф. Крупс и Ж. Бек заверили метрическое свидетельство великого князя, составленное лейб-медиками К. Ф. Крузе и И. Ф. Беком: «После внимательного изучения телосложения Его Императорского Высочества, новорожденного Великого Князя Александра мы обнаружили, что у него все члены прямые и здоровые, без каких бы то ни было следов искривления или природных дефектов, и все природные функции находятся в прекрасном состоянии здоровья. И этот ребенок крупнее обычного, поскольку мы обнаружили, что его рост – тринадцать вершков с небольшим, а окружность головы – восемь с половиной вершков. В подтверждении чего мы и подписали настоящий документ в Санкт-Петербурге 13 декабря 1777 года». В апреле 1779 г. лейб-медики составили метрическое свидетельство великого князя Константина Павловича.
Стать поставщиком товаров для царя было непросто. Кандидату нужно было за 8 лет "испытательного срока" доказать достоинство своего товара. Многие бренды стали знаменитым благодаря тому, что их качество оценил император и его семья.
Звание придворного «Поставщика» и форма знака были введены в начале царствования императора Александра II в 1856 году. С 1862 года избранным фабрикантам, художникам и ремесленникам разрешается употреблять государственный герб на своих вывесках и изделиях.
Товарищество А.И. Абрикосова и сыновей
Это одно из старейших московских предприятий, сейчас - кондитерская фабрика им. П.А. Бабаева. В 1804 году бывший крепостной Степан Николаев по прозвищу Оброкосов появился в Москве, где основал кондитерское заведение. Товарищество стало поставщиком Двора Его Императорского Величества в 1899 году. Особое внимание Абрикосов уделял рекламе. Только в 1891 году на нее было потрачено 300 тыс. рублей. Кондитер заполонил своими листовками весь город.
Автомобили Руссо-Балт
К маю 1913 года автопарк Николая II состоял из 29 автомобилей. Среди них были автомобили "Руссо-Балт", качество которых подтверждалось участием в многочисленных ралли.
С 1909 года их начал выпускать Русско-Балтийский вагонный рижский завод. Вскоре "Руссо-Балт" дебютировал в автопробеге Санкт-Петербург - Берлин - Прага - Рим - Неаполь - Везувий. В январе 1912 года специальная спортивная модификация С 24-50, управляемая Андреем Нагелем и Вадимом Михайловым, взяла "Первый приз маршрутов за дальность" и "Первый приз туризма за выносливость" на ралли Монте-Карло, пройдя 3500 км по зимним дорогам.
"Руссо-Балты" славились своей безотказностью, и крупные заказы на них поступали от военного ведомства. Вскоре отдел автомобилей Русско-Балтийского вагонного завода был назван Поставщиком двора Его Императорского Величества.
Швейные машин Singer
На наш рынок американская компания Singer вышла еще в 1860-е годы через генерального европейского дистрибьютора немца Георга Нейдлингера – с головным складом в Гамбурге и 65 «дилерскими» центрами в России. В 1897 г. было основано акционерное общество «Мануфактурная компания Зингер». А затем успехи российских продаж побудили руководство Singer задуматься над созданием в России собственного производства.
В 1902 году в Подольске заработал завод, выпускавший машины с русифицированным логотипом «Зингеръ» (к которому скоро прибавился тогдашний «знак качества» – надпись «Поставщик Двора Его Императорского Величества»). Эти машины не только широко расходились по России, но и экспортировались в Турцию и на Балканы, а также в Персию, Японию и Китай. К началу Первой мировой войны завод ежегодно выпускал 600 млн. машинок. Их продавали напрямую в 3000 фирменных магазинах, а также по системе «товар почтой».
О широте охвата дореволюционного российского рынка говорит один примечательный факт. Один из сыновей знаменитого ювелира Фаберже, Агафон Карлович, был страстным филателистом.
Узнав, что петербургское представительство Singer переезжает по другому адресу, он сообразил, как стать обладателем одной из самых полных в мире коллекций редких земских марок. Фаберже-младший предложил компании бесплатно вывезти ее огромный и вроде бы уже никому не нужный архив, который занимал два железнодорожных вагона. Основу его, как легко догадаться, составляли письма-заказы из российских городов и весей с наклеенными на конверты марками. Позже сын Агафона Олег Фаберже безбедно жил на проценты с заложенной в одном из швейцарских банков коллекции отца, которая в конце концов ушла с аукциона за 2,53 млн. швейцарских франков.
Производитель алкоголя Шустов Н. Л.
Николай Леонтьевич Шустов добивался этого звания в общей сложности 38 лет. Он вошел в историю как создатель русского коньяка высшего качества. За 20 лет службы предприниматель скопил состояние, позволившее ему открыть в 1863 году небольшой водочный завод. В 1880-м он купил участок земли на Большой Садовой, куда перевел свое предприятие.
К концу XIX века ассортимент продукции стал отличаться разнообразием - зубровка, мандариновая наливка, кавказский горный травник, ликеры русских степных трав и крымский. Уникальный взгляд Шустовых на продвижение своей продукции перевернул сознание российского потребительского рынка XIX века.
До него рекламодатели обращались к обществу как просители, Шустов же научил сыновей требовать. Через своих знакомых Николай Леонтьевич нашел нескольких студентов, которые за хорошую плату ходили по кабакам и требовали везде подать именно «шустовскую водку». Студентам разрешалось даже немного подебоширить – на сумму не больше 10 рублей.
Их заработком был процент от заказов, поступивших на фирму от «окученных» ими предприятий общественного питания и пития. Таким образом, за короткое время все московские кабатчики узнали о существовании весьма недурной и относительно дешевой водки.
Эйнем сотоварищи
В 1850 году в Москве появился немецкий подданный Теодор Эйнем, который открыл на Арбате мастерскую по изготовлению конфет. Его компаньоном стал Юлий Гейс. Предприниматели неплохо заработали на поставке сиропов и варенья в русскую армию в годы Крымской войны, что позволило им в 1867-м построить фабричное здание на Софийской набережной, напротив Кремля.
В 1878 году, после смерти основателя, фабрика досталась Гейсу, но сохранила название "Эйнем" (ныне "Красный Октябрь"). Предприятие выпускало около 20 видов продукции, особой популярностью пользовались "сладкие корзины" для невест. В 1913 году компания получила титул "Поставщик Двора Его Императорского Величества".
Водочный магнат Смирнов
Особой славой пользовалась компания Петра Арсеньевича Смирнова, который в 1862 году на небольшом водочном заводе на Пятницкой улице приступил к собственному производству алкогольных напитков.
Наибольшую популярность среди потребителей приобрело столовое вино "N 21", а также настойка "нежинская рябина". Эти изделия помогли фирме приобрести право изображения Государственного герба и звание "Поставщик Двора Его Императорского Величества и Великого князя Сергея Александровича".
Cтоимость произведенной за год продукции достигала 17-20 млн. рублей. Налог, который поступал в казну с предприятия Смирнова, равнялся половине довоенного бюджета российской армии.
Торговый дом "Братья Елисеевы"
Торговый дом "Братья Елисеевы" был создан в 1857, а в 1874 году он уже стал поставщиком Двора Его Императорского Величества. Смелой задумкой Григория Елисеева было создание сети магазинов, предлагавших покупателям весь спектр качественных продовольственных товаров и вин.
Первые крупные "Елисеевские" магазины появились в Петербурге и Киеве к концу XIX века. В московском "Елисеевском" открылось пять отделов: бакалейный, кондитерский, колониально-гастрономических товаров, хрусталя Баккара и самый большой фруктовый отдел. Гастроном познакомил жителей столицы с заморскими деликатесами: из Прованса привозилось особое оливковое масло, там продавались французские трюфели, устрицы, кокосовые орехи, бананы.
Помимо заморских продуктов здесь продавались лакомства со всех концов России: окорока, балыки из белой и осетровой рыбы, лучшая икра. В "Елисеевском" был представлен огромный выбор чая и кофе. "Елисеевский" не был магазином исключительно для состоятельных покупателей, помимо деликатесов здесь можно было приобрести продукты по обычным ценам.
В гастрономе очень строго следили за качеством продукции. Зарплаты сотрудников были очень высокими, но и требования соответствующие. Помимо огромного выбора товаров "Елисеевский" отличался огромным спектром своих производств. Здесь были пекарни, маслоотжимные, засолочные и коптильные цеха, а также было налажено производство варений, мармеладов, обжарки зерен кофе, разлива вин, напитков и др.
Идея отмечать качество
российских товаров особым знаком принадлежала Петру I в начале XVIII
века.. Именно при его правлении продукцию уральских заводчиков Демидовых
впервые в стране стали клеймить «Знаком соболя».
А в 1856 году был учрежден знак «Поставщик Двора Его
Императорского Величества».
Титул «Поставщик Двора
Его Императорского Величества» ценился в России выше сословного звания.
Получить его было непросто. Существовала целая система требований, которым
должен был удовлетворять претендент.. Звание давалось «за изделия превосходного
качества, при обширном и вполне рациональном устройстве самих заведений».
Претенденты должны были в
течение минимум восьми лет исполнять заказы для Двора, участвовать во всех
губернских выставках, утвержденных Министерством финансов России и императором
лично, попадать в официальный «Список экспонатов, удостоенных похвальной
грамоты». За весь этот период не должно было быть ни единой рекламации от
потребителей. Нередко претендентам на титул приходилось дожидаться его не один
десяток лет.
Титул «Поставщик Двора Его Императорского Величества» являлся своего рода российским государственным брендом, известным всему миру. Министерство Императорского Двора могло в любой момент лишить компанию титула, если стандарты качества продукции не подтверждались.
Все, что изготавливалось для императорской семьи, подвергалось строжайшему отбору и контролю. Фирмы, желающие стать поставщиками, вступали в серьезную конкуренцию, в результате которой появлялись товары высочайшего качества. Государство таким образом активно содействовало созданию и продвижению на внутренний и внешний рынки лучших российских товаров и изделий.
К 40-м годам XIX века процедура присвоения титула «Поставщик Двора Его Императорского Величества» сложилась окончательно. Титул присваивал сам император. Звание поставщика нельзя было передавать от одного фабриканта другому. Оно присваивалось не предприятию, а владельцу лично, в случае смены владельца новому владельцу либо наследнику требовалось получать звание заново. Звание давалось только на период поставок.
На 1901 это звание присваивалось канцелярией Министерства Императорского Двора по прошениям поставщиков дважды в год, на Пасху и Рождество. Надо признать, что «правила игры» были весьма жесткие, и это звание действительно зарабатывалось и высочайшим качеством продуктов, и безупречной деловой репутацией.
После 1917 года звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества» было упразднено.
Знак "Поставщика Двора Его Императорского Величества"
В 1824 купцы, постоянно поставлявшие товары ко двору, получают право именоваться «Поставщик Двора Его Императорского Величества». В 1856 году Александр II вводит почётное звание «Поставщика Высочайшего Двора и Великокняжеских Дворов», утверждает регламент и вид знака. С 1862 года разрешается употребление государственного герба на вывесках и изделиях фабрикантам и ремесленникам, которые поставляли приготовленные ими предметы к Высочайшему Двору.
Титул «Поставщик Двора Его Императорского Величества» ценился выше сословного звания и печатался не только на товаре и упаковке, но и на вывесках, бланках, визитках, даже помещался на доме обладателя.
В 1901 году было утверждено новое изображение знака Поставщика. Под щитом размещалась лента, на которой указывался статус Поставщика («Высочайшего Двора» - «Поставщика Двора Его ИМПЕРАТОРСКОГО Величества», «Императрицы Марии Федоровны», «Императрицы Александры Федоровны» или Великих князей и княгинь). Указывался год присвоения звания, выдавалось и специальное удостоверение из Канцелярии Министерства Императорского Двора, с цветным изображением знака. Поставщики активно использовали государственный герб в своей рекламе. Для XIX – начала XX вв. это был настоящий «знак качества» продукции, производимой фирмой.
История торгового дома "Братья Елисеевы"
Торговое товарищество «Братья Елисеевы» открыло в начале ХХ в. знаменитый «Елисеевский» магазин колониальных товаров в Санкт-Петербурге. В Государственном архиве Ярославской области сохранились документы о знаменитом ярославском и петербургском купце Петре Елисеевиче Елисееве и его семье. На основе архивных документов удалось уточнить многие факты из его жизни и биографии, выявить сведения о происхождении его семейства, составить родословную роспись рода Елисеевых.
Наиболее древний документ, находящийся на хранении в
Государственном архиве Ярославской области и содержащий сведения о
представителях семьи Елисеевых, - ревизская сказка вотчины Спасопесоцкого
монастыря деревни Новоселка Луцкого стана Ростово-Переславской провинции
Московской губернии за 1745 год. В ревизских сказках были записаны люди,
платившие так называемый подушный оклад. В 1745 году в подушном окладе состояло
только мужское население государства. Следовательно, в ревизской сказке 1745
года перечислены только мужчины. Так, среди монастырских крестьян деревни
Новоселка значится: Иван Герасимович - 72 года, два его сына: Тимофей 45 лет и
Семен 28 лет, и внук от старшего сына 8 лет. Но вот ревизская сказка 1795 года
содержит уже более обширную информацию о семье Елисеевых. Здесь повторяются
сыновья и внуки Ивана Герасимовича. Указаны их жены, дети и даже внуки, среди
которых и 19-летний Петр Елисеевич. Именно его судьба сложится совершенно
иначе, нежели у братьев и других родственников. Следующая ревизская сказка
составлялась в 1811 году, когда деревня Новоселка относилась уже к Родионовской
экономической волости Ярославского уезда.
Церковь села Яковцево бывшего Ярославского уезда Ярославской губернии (ныне-Борисоглебского района Ярославской области), к приходу которой относилась деревня Новоселка - родина семьи Елисеевых. Современный вид. Фото 2000 г.
В этой сказке опять записаны только мужчины и подробно указаны дети Петра Елисеевича, впоследствии сыгравшие очень важную роль в успехе семейного дела: Сергей (10 лет), Григорий (7 лет), родившийся 25 сентября 1804 года, и Степан (5 лет), родившийся 28 октября 1806 года.Деревня Новоселка состояла в приходе церкви Воскресения Христова села Яковцево. Сохранились (к сожалению, не полностью) исповедные росписи и метрические книги этой церкви. В росписях перечислены прихожане, бывшие и отсутствующие у исповеди. Среди них есть и семья Елисеевых: глава семьи - Елисей Семенович, его жена - Пелагея Яковлевна, трое их сыновей - Игнатий, Петр и Василий с женами и детьми. В конце 1811 года все Елисеевы, кроме Игнатия, Петра и Василия, были у исповеди. Против имени братьев Елисеевых в исповедной росписи отмечено: «Не были за отлучкой». Поэтому можно предположить, что уже в начале XIX века Петр Елисеев занимался отхожим промыслом. Постоянное же место жительства его было еще в деревне Новоселка. Последний раз упоминается Петр Елисеев с семьей среди казенных крестьян по седьмой ревизии 1816 года. В исповедных росписях за 1825 год семья Петра не указана в отличие от семей братьев Игнатия и Василия В Петербурге имя П.Е.Елисеев упоминается в связи с открытием собственной торговой лавки в 1813 году, на Невском проспекте, 18, в которой продавали вина и фрукты. Торговля шла бойко, за Елисеевым закрепилась репутация честного и справедливого купца. В 1819 году Елисеев и зачислился в купеческое сословие со всем родом. Что касается фамилии Елисеевых, то, видимо, она возникла от имени Елисея Семеновича. Крестьяне, если и имели фамилию, записывались в документах только по имени и отчеству. В данном случае Петр, Елисеев сын, при переходе из крестьян в купеческое сословие стал Петром Елисеевичем Елисеевым.
Вина Елисеевых на Васильевском острове Петербурга, пользовались спросом не только в России, но и в Лондоне, Нью-Йорке, Париже, даже в Бордо. Вина Елисеевых получали награды на многих международных выставках. В 50-е годы 19 века дела Елисеевых достигли колоссальных размеров. Среди русских импортеров по количеству заказов фирма не имела себе равных. Лучшие торговые дома Европы стремились завязать отношения с Елисеевым, благодаря чему фирма получала товар наивысшего качества. Елисеевский - это была марка, символ высокого класса, запечатленный навеки А.Н.Толстым в романе «Хождение по мукам»: «...чай и колбаса у нас первосортные, от Елисеевых». В 1874 году торговому дому «Братья Елисеевы» было присвоено почетное звание «Поставщик двора его императорского величества».
Торговый дом "Братья
Елисеевы" был создан в 1857, а в 1874 году он уже стал поставщиком Двора
Его Императорского Величества. Смелой задумкой Григория Елисеева было создание
сети магазинов, предлагавших покупателям весь спектр качественных
продовольственных товаров и вин. Первые крупные "Елисеевские"
магазины появились в Петербурге и Киеве к концу XIX века. В московском
"Елисеевском" открылось пять отделов: бакалейный, кондитерский,
колониально-гастрономических товаров, хрусталя Баккара и самый большой
фруктовый отдел. Гастроном познакомил жителей столицы с заморскими
деликатесами: из Прованса привозилось особое оливковое масло, там продавались
французские трюфели, устрицы, кокосовые орехи, бананы. Помимо заморских
продуктов здесь продавались лакомства со всех концов России: окорока, балыки из
белой и осетровой рыбы, лучшая икра. В "Елисеевском" был представлен
огромный выбор чая и кофе. "Елисеевский" не был магазином
исключительно для состоятельных покупателей, помимо деликатесов здесь можно
было приобрести продукты по обычным ценам. В гастрономе очень строго следили за
качеством продукции. Зарплаты сотрудников были очень высокими, но и требования
соответствующие. Помимо огромного выбора товаров "Елисеевский"
отличался огромным спектром своих производств. Здесь были пекарни,
маслоотжимные, засолочные и коптильные цеха, а также было налажено производство
варений, мармеладов, обжарки зерен кофе, разлива вин, напитков и др.
Купцы Елисеевы
также всегда славились своей щедростью на поприще благотворительности Для получения
более точных данных я рассмотрел балансовые отчеты торгового дома «Братья
Елисеевы». Оказалось, что они тратили на нужды призреваемых ими домов и церквей
более 25% своих годовых
Г.Г. Елисеевым так характеризовал свою династию: «Я прежде всего с особенной радостью должен обратить внимание на то, что отличительной чертой представителей нашего рода была беззаветная преданность православной вере, русскому царю и своей родине».
Елисеевы были попечителями над школами, училищами, способствуя процветанию российского образования и тем самым России в целом. Больничная помощь также заняла одно из важнейших мест в благотворительности семьи. Ими был построен Дом призрения вдов и сирот духовного звания, создан дом бесплатных квартир, бесплатной женской рукодельной школы. На средства Елисеевых построено несколько церквей, в том числе две в Петербурге.
Церковь Казанской иконы Божьей Матери (г. Санкт-Петербург) построенная на средства купцов Елисеевых
Илья КозловЛицей № 86
